Неточные совпадения
— Да вот я вам скажу, — продолжал помещик. — Сосед купец
был у меня. Мы прошлись по хозяйству, по саду. «Нет, — говорит, — Степан Васильич, всё у вас в порядке идет, но садик в забросе». А он у меня в порядке. «На мой разум, я бы эту липу срубил. Только в
сок надо. Ведь их тысяча лип, из каждой два хороших лубка выйдет. А нынче лубок в цене, и струбов бы липовеньких нарубил».
Не знаю, солнышко ли ее пригрело, или она брала
сок из этой травки, — только видно
было, что ей очень хорошо.
Я просто убил; для себя убил, для себя одного; а там стал ли бы я чьим-нибудь благодетелем или всю жизнь, как паук, ловил бы всех в паутину и из всех живые
соки высасывал, мне, в ту минуту, все равно должно
было быть!..
И первый раз ему захотелось как-то особенно приласкать Лидию, растрогать ее до слез, до необыкновенных признаний, чтоб она обнажила свою душу так же легко, как привыкла обнажать бунтующее тело. Он
был уверен, что сейчас скажет нечто ошеломляюще простое и мудрое, выжмет из всего, что испытано им, горький, но целебный
сок для себя и для нее.
— А критикуют у нас от конфуза пред Европой, от самолюбия, от неумения жить по-русски. Господину Герцену хотелось Вольтером
быть, ну и у других критиков — у каждого своя мечта. Возьмите лепешечку, на вишневом
соке замешена; домохозяйка моя — неистощимой изобретательности по части печева, — талант!
—
Выпей, — предложила она. — Это апельсинный
сок, вода и немножко белого вина. Очень освежает.
Вот шмель жужжит около цветка и вползает в его чашечку; вот мухи кучей лепятся около выступившей капли
сока на трещине липы; вот птица где-то в чаще давно все повторяет один и тот же звук, может
быть, зовет другую.
— А-а! — говорит воитель, — вы не смотрите, а чай
пьете? так я же вас заставлю на меня смотреть, и вот вам от меня к чаю лимонный
сок, песок и шоколаду кусок!.. — Да с этим — хлоп, хлоп, хлоп! его три раза по лицу и ударил.
— Надо морковного
соку выпить, — заметила бабушка, — это кровь очищает.
Если не нам, то американцам, если не американцам, то следующим за ними — кому бы ни
было, но скоро суждено опять влить в жилы Японии те здоровые
соки, которые она самоубийственно выпустила вместе с собственною кровью из своего тела, и одряхлела в бессилии и мраке жалкого детства.
Венецианские граждане (если только слово «граждане» не насмешка здесь) делали все это; они сидели на бархатных, но жестких скамьях, спали на своих колючих глазетовых постелях, ходили по своим великолепным площадям ощупью, в темноте, и едва ли имели хоть немного приблизительное к нынешнему, верное понятие об искусстве жить, то
есть извлекать из жизни весь смысл, весь здоровый и свежий
сок.
Какую роль играет этот орех здесь, в тропических широтах! Его
едят и люди, и животные;
сок его
пьют; из ядра делают масло, составляющее одну из главных статей торговли в Китае, на Сандвичевых островах и в многих других местах; из древесины строят домы, листьями кроют их, из чашек ореха делают посуду.
Кстати о кокосах. Недолго они нравились нам. Если их сорвать с дерева, еще зеленые, и тотчас
пить, то
сок прохладен; но когда орех полежит несколько дней, молоко согревается и густеет. В зрелом орехе оно образует внутри скорлупы твердую оболочку, как ядро наших простых орехов. Мы делали из ядра молоко, как из миндаля: оно жирно и приторно; так
пить нельзя; с чаем и кофе хорошо, как замена сливок.
Верхушку ананаса срезывают здесь более, нежели на вершок, и бросают, не потому, чтоб она
была невкусна, а потому, что остальное вкуснее; потом режут спиралью, срезывая лишнее, шелуху и щели;
сок течет по ножу, и кусок ананаса тает во рту.
Я заглянул за борт: там целая флотилия лодок, нагруженных всякой всячиной, всего более фруктами. Ананасы лежали грудами, как у нас репа и картофель, — и какие! Я не думал, чтоб они достигали такой величины и красоты. Сейчас разрезал один и начал
есть:
сок тек по рукам, по тарелке, капал на пол. Хотел писать письмо к вам, но меня тянуло на палубу. Я покупал то раковину, то другую безделку, а более вглядывался в эти новые для меня лица. Что за живописный народ индийцы и что за неживописный — китайцы!
Я шел по горе; под портиками, между фестонами виноградной зелени, мелькал тот же образ; холодным и строгим взглядом следил он, как толпы смуглых жителей юга добывали, обливаясь потом, драгоценный
сок своей почвы, как катили бочки к берегу и усылали вдаль, получая за это от повелителей право
есть хлеб своей земли.
У груди благой природы
Все, что дышит, радость
пьет;
Все созданья, все народы
За собой она влечет;
Нам друзей дала в несчастье,
Гроздий
сок, венки харит,
Насекомым — сладострастье…
Ангел — Богу предстоит.
А уже, конечно, нельзя сказать об англичанах, чтоб они не любили своего отечества, или чтоб они
были не национальны. Расплывающаяся во все стороны Англия заселила полмира, в то время как скудная
соками Франция — одни колонии потеряла, а с другими не знает, что делать. Они ей и не нужны; Франция довольна собой и лепится все больше и больше к своему средоточию, а средоточие — к своему господину. Какая же независимость может
быть в такой стране?
— Слушайся тетку! — прибавляла матушка. — Город здесь хороший, доходный; как раз будущий муженек коко с
соком наживет. А ты первой дамой
будешь!
Очевидно, что пищеварительный
сок у нее должен
быть очень остр и горяч.
Согрешил пред вами, отравив жизненные ваши
соки до рождения вашего, и тем уготовил вам томное здравие и безвременную, может
быть, смерть.
— И не стыдно, не стыдно тебе, варвар и тиран моего семейства, варвар и изувер! Ограбил меня всю,
соки высосал и тем еще недоволен! Доколе переносить я тебя
буду, бесстыдный и бесчестный ты человек!
Да и летами генерал Епанчин
был еще, как говорится, в самом
соку, то
есть пятидесяти шести лет и никак не более, что во всяком случае составляет возраст цветущий, возраст, с которого, по-настоящему, начинается истинная жизнь.
Конечно, баба она
была в
соку, бес ее смущает, а тут смиренный заболотский инок Кирилл подвернулся.
Продолжение впредь, теперь мешают. Я все возможные случаи
буду искать, чтобы марать сию тетрадку до Тобольска. Извините, что так дурно пишу — я восхищаюсь, что и этим способом могу что-нибудь вам сказать в ожидании казенной переписки, которую, верно, нам позволят иногда; по возможности
будем между строками писать лимонным
соком…
На другой или на третий день, хорошенько не помню, приехали мы поутру в огромную слободу пахотных солдат, называемую Красным поселением, расположенную на реке Кондурче, которая
была немного поменьше
Сока, но так же красива, омутиста и рыбна.
Впрочем, не то еще
было!
И не одни господа,
Сок из народа давила
Подлых подьячих орда,
Что ни чиновник — стяжатель,
С целью добычи в поход
Вышел… а кто неприятель?
Войско, казна и народ!
Всем доставалось исправно.
Стачка, порука кругом:
Смелые грабили явно,
Трусы тащили тайком.
Непроницаемой ночи
Мрак над страною висел…
Видел — имеющий очи
И за отчизну болел.
Стоны рабов заглушая
Лестью да свистом бичей,
Хищников алчная стая
Гибель готовила ей…
— Выкинуть их совсем, дурак этакий! — вспылил Петр Петрович. — Изжарить порядочно не умеет: либо сварит, либо иссушит все… Чтобы в
соку у меня
было подано свежих три куропатки.
И чтобы куска у меня хлеба положено не
было: все чтобы держалось на мясном
соку!..
Ну да: ведь и вся жизнь у них
была вот такая ужасная карусель: зеленое — оранжевое — Будда —
сок.
И вот, в тот момент, когда мы уже догнали эту мечту, когда мы схватили ее вот так (Его рука сжалась: если бы в ней
был камень — из камня брызнул бы
сок), когда уже осталось только освежевать добычу и разделить ее на куски, — в этот самый момент вы — вы…
Я пишу это и чувствую: у меня горят щеки. Вероятно, это похоже на то, что испытывает женщина, когда впервые услышит в себе пульс нового, еще крошечного, слепого человечка. Это я и одновременно не я. И долгие месяцы надо
будет питать его своим
соком, своей кровью, а потом — с болью оторвать его от себя и положить к ногам Единого Государства.
— Один покажет вам, — говорил он, — цветок и заставит наслаждаться его запахом и красотой, а другой укажет только ядовитый
сок в его чашечке… тогда для вас пропадут и красота, и благоухание… Он заставит вас сожалеть о том, зачем там этот
сок, и вы забудете, что
есть и благоухание…
Есть разница между этими обоими людьми и между сочувствием к ним. Не ищите же яду, не добирайтесь до начала всего, что делается с нами и около нас; не ищите ненужной опытности: не она ведет к счастью.
— А что я позволю себе предложить вам, господин юнкер? Я от роду человек не питущий, и вся наша фамилия люди трезвые. Но
есть у меня вишневая наливочка, знатная. Спирту в ней нет ни капельки, сахар да
сок вишневый, да я бы вам и не осмелился… а только очень уже сладко и от нервов может помогать. Жена моя всегда ее употребляет рюмочку, если в расстройстве. Я сейчас, мигом.
Наконец, сцена опять переменяется, и является дикое место, а между утесами бродит один цивилизованный молодой человек, который срывает и сосет какие-то травы, и на вопрос феи: зачем он сосет эти травы? — ответствует, что он, чувствуя в себе избыток жизни, ищет забвения и находит его в
соке этих трав; но что главное желание его — поскорее потерять ум (желание, может
быть, и излишнее).
Зато в настоящее время эта подкладка
была пропитана всеми возможными неприятными
соками, примочками, пролившеюся водою из прорезанных мушек и проч.
Савка пополз вдоль забора, цапаясь за доски тёмно-красными руками; его кровь, смешавшись со взрытой землёй, стала грязью, он
был подобен пню, который только что выкорчевали: ноги, не слушаясь его усилий, волоклись по земле, как два корня, лохмотья рубахи и портков казались содранной корой, из-под них, с пёстрого тела, струился тёмный
сок.
— И всё это от матерей, от баб. Мало они детям внимания уделяют, растят их не из любви, а чтоб скорей свой
сок из них выжать, да с избытком! Учить бы надо ребят-то, ласковые бы эдакие училища завести, и девчонкам тоже. Миру надобны умные матери — пора это понять! Вот бы тебе над чем подумать, Матвей Савельев, право! Деньги у тебя
есть, а куда тебе их?
Седоватые, бархатные листья клевера
были покрыты мелкими серебряными каплями влаги, точно вспотели от радости видеть солнце; ласково мигали анютины глазки; лиловые колокольчики качались на тонких стеблях, на сучьях вишен блестели куски янтарного клея, на яблонях — бледно-розовые шарики ещё не распустившегося цвета, тихо трепетали тонкие ветки, полные живого
сока, струился горьковатый, вкусный запах майской полыни.
Кроме того, что блюд
было много, и блюд, как мы видели, основательных, капитальных, лакеи, как свои, так и гостиные (то
есть приехавшие с гостями), служить не умели, только суетились и толкались друг о друга, угрожая беспрестанно облить кого-нибудь соусом или
соком из-под буженины.
Но зато по маленьким дорожкам деревьям
была воля вольная расти сколько душе угодно или сколько
соку хватит.
Раздосадованный советник бросил дело, а
будь у директорши в самом деле платье брусничного цвета да напиши советник, так в те прекрасные времена брусничный цвет наделал бы мне, наверное, больше вреда, чем брусничный
сок Лариных мог повредить Онегину.
— Если бы у меня
были часы, — повторял он с особою убедительностью, — я показал бы ей, что нельзя ставить самовар целый час. Вот проклятая баба навязалась… Сколько она испортила крови моего сердца и
сока моих нервов! Недаром сказано, что господь создал женщину в минуту гнева… А Федосья — позор натуры и ужас всей природы.
Покуда я кока с
соком был — я ничего не понимал, теперь же,
будучи лишен
сока, — все понял.
Знаете ли вы, что такое"
сок", милая тетенька?"
Сок" — это то самое вещество, которое,
будучи своевременно выпущено из человека, в одну минуту уничтожает в нем всякие"бреды"и возвращает его к пониманию действительности.
Но теперь, когда попустительства начинают выходить из меня
соком, я мало-помалу прихожу к сознанию, что
был глубоко и непростительно неправ.
И всюду из земли мощно пробивались к свету травы и кусты, скрывая собою печальные могилы, вся зелень кладбища
была исполнена напряжённого стремления расти, развиваться, поглощать свет и воздух, претворять
соки жирной земли в краски, запахи, в красоту, ласкающую сердце и глаза.
Будет она из тебя
сок пить, а себя сбережет, — только даром сердце тебе надсадит…
— Нет, уж это без всякой совести! Не
было у меня такого уговору, чтобы дрова таскать. Матрос — ну, стало
быть, дело твое ясное!.. А чтобы еще и дрова… спасибо! Это значит — драть с меня ту шкуру, которой я не продал… Это уж без совести! Ишь ты, какой мастер соки-то из людей выжимать.
Мы разговорились, и когда у нас зашла речь о физическом труде, то я выразил такую мысль: нужно, чтобы сильные не порабощали слабых, чтобы меньшинство не
было для большинства паразитом или насосом, высасывающим из него хронически лучшие
соки, то
есть нужно, чтобы все без исключения — и сильные и слабые, богатые и бедные, равномерно участвовали в борьбе за существование, каждый сам за себя, а в этом отношении нет лучшего нивелирующего средства, как физический труд в качестве общей, для всех обязательной повинности.